Сказка о Снежной Королеве - Страница 37

Вот почему сегодня она решилась заговорить.

— Алё? — привычно мурлыкнула трубка.

— Анжелика? — Катя назвала соперницу ее настоящим именем.

— Да, — голос был немного удивленным.

— Здравствуйте, Анжелика.

— Здравствуйте. А кто это? — невинно поинтересовалась Анжелика.

— Неважно, — ответила Катя после секундной растерянности. — Я звоню, чтобы сказать вам… Вы не должны больше встречаться с Романом.

— Что? — искреннее удивление в голосе, даже интонация стала чуть более презрительной.

— Вам нужны его деньги, не так ли? — спросила Катя и почувствовала, что краснеет.

— Нет, не так, — мягко ответила трубка.

— Девушка, вы поступаете очень нечестно, — сказала Катя. — Рома женат, у него есть ребенок…

Где-то в глубине души она надеялась: ее соперница не знает этого. Все, что говорит Ромка, про психологию, про серьезные разговоры — придумано. Сейчас эта фотомодель будет шокирована и…

— Я знаю, — ответил кошачий голос.

— Знаете — и хотите увести его от жены?

— Простите, с кем я разговариваю? — в голосе собеседница появились железные нотки.

— Это неважно, — Катя распалялась от дерзости соперницы. — Вы отменная стерва, моя дорогая. Вам нравятся чужие мужчины?

— С кем я разговариваю? — от мурлыкающих интонаций не осталось и следа.

— Я хочу сказать, что у вас ничего не получится, — торопливо продолжала Катя. — А то, что он таскается с вами по всяким злачным местам… Вы отбираете эти деньги на ваши развлечения у его ребенка, вы это понимаете?

— Извините, но я не люблю беседовать с анонимами, — сказала Снежная Королева, и голос у нее был таким, каким он и должен быть у Снежной Королевы — ледяным. — Представьтесь, пожалуйста.

Катя с честью выдержала эту атаку, только дух перевела.

— Я хочу сказать вам, — продолжала она, чтобы вы оставили эту затею. Рому вы все равно не получите, а то, что вы делаете — очень грязно.

И повесила трубку.

* * *

И настал тот — самый страшный — день. Когда Катя увидела Анжелику. Нечто рыжее в рыжей куртке. Тот навязчивый, странный образ, который преследовал ее потом… долго, долго, долго.

Она только что вернулась с занятий и отправилась в универсам — за продуктами. В холодильнике было почти пусто. Нужно было что-то приготовить Ромке на вечер… и себе с Шуркой тоже. У нее еще было какое-то предчувствие. Она очень тщательно надевала новую замшевую шапочку перед зеркалом и зачем-то накрасила губы (в магазин-то!). Она вышла из подъезда, помахивая сумочкой, дошла до угла и повернула направо, прошла еще квартал и остановилась у перекрестка, чтобы перейти дорогу…

Прямо навстречу ей ехал беленький «Кадетт» мужа, она узнала бы его из тысячи машин, с этими полосочками, ромбиками, цветными кружочками аппликаций на корпусе… И прежде, чем разглядеть за рулем Ромку, Катя увидела то, что бросалось в глаза в свете заходящего солнца — облако темно-золотых, рыжих, красных, освещенных солнечными бликами волос на переднем сиденье. Это была ОНА.

Те мгновения, пока «Опель» мужа приближался к перекрестку, замедляя скорость перед выбоиной у светофора, показались Кате вечностью. Она успела разглядеть прищуренные на солнце глаза соперницы — глаза победительницы, глаза хищницы. Наглые высокие скулы, темно-малиновый надменный рот, узкие черные брови — крылья улетающих птиц. Она успела увидеть, почувствовать этот взгляд, живой и холодный, нервный и счастливый; ей казалось, она слышит этот счастливый смех — Снежная Королева на переднем сиденье была так довольна чем-то…

Не успев ничего сообразить, осознать, поняв лишь, что Ромка не увидел, не заметил ее, Катя метнулась в сторону «Опеля», на дорогу, взмахнула рукой… Прибавив скорости, белый «Кадетт» пронесся мимо, безжалостно забрызгав грязью ее сапоги и дубленку. Катя так и осталась стоять на дороге. Она была раздавлена, смята, она…

Худшего произойти не могло.

Позднее она вновь и вновь прокручивала в памяти этот эпизод, воссоздавала перед глазами видеофильм своего унижения, упивалась острой болью в груди. Чужая, великолепная женщина сидела рядом с Ромкой на ее, Катином, месте, сидела на правах хозяйки, сидела привычно, так, как будто…

А она, Катя, была всего лишь столбиком на дороге, не препятствием даже — так, чем-то мелькнувшим и незамеченным в пути.

* * *

— Это была моя жена, — сказал Роман. Оглянуться было свыше сил его — там, на дороге, осталась маленькая Катя в маленькой своей дубленочке, в купленной недавно шапочке… и ужас, казалось, навеки застыл в глазах ее.

— Та, что бросилась под колеса? — спросила Анжелика. Она даже не оглянулась назад. Роман не оглянулся тоже.

— Господи, ну почему все так глупо? — воскликнул Роман. — Сейчас, наверно, она будет звонить.

— Я подумала, что это кто-то так странно голосует, — сказала Анжелика. — Она так размахивала руками…

Эти нелепые взмахи тоненьких рук в широких рукавах дубленки, это бледное испуганное лицо так и стояли перед внутренним взором Романа.

— Конечно, я могу сказать, что я просто ее не заметил… — рассуждал Роман.

— И что ты просто подвозил пассажирку. То есть меня, — саркастически продолжила Анжелика. — Что мы даже не знакомы.

— Одно простейшее правило, — мучился Роман, — не ездить мимо собственного дома… И куда только ее черт понес?

— И что ты так переживаешь? — спросила Анжелика высокомерно. — Ты что, не имеешь права никого подвезти?

— Нет, я не могу сказать, что я ее не заметил. Она просто-таки под колеса бросилась.