Сказка о Снежной Королеве - Страница 46

Анжелика подняла левую бровь вверх — еще один ее великолепный жест.

— Ты можешь спросить обо всем, что тебя волнует.

— Иногда ты очень здорово уворачиваешься от прямых ответов.

— У меня такая манера общаться. Ты не умеешь читать между слов?

— Боюсь, что я могу прочитать что-нибудь не то. Мне просто пришла в голову мысль, вдруг ты еще общаешься с Сашей. Что у тебя две жизни.

— У меня двенадцать жизней, — изящным движением она поднесла к губам чашку с кофе, сделала небольшой глоток. — Сейчас я проживаю девятую. Так вот, — Анжелика тихо звякнула чашкой о блюдечко, — первый вопрос. Если когда-то сложится какая-то двусмысленная ситуация, если кто-то будет что-то говорить тебе про меня, а я скажу, что это не так, ты поверишь мне?

— Я никогда никому не верю на слово. Я верю только фактам. Я стараюсь сопоставлять факты и делать выводы.

— Так вот я тебя прямо спрашиваю: если сложится такая ситуация и ты не сможешь сделать выводы из фактов, если ты не будешь знать точно — ты поверишь мне?

Она смотрела ему прямо в глаза — пристально, серьезно, испытующе.

— Я тебе верю, если это вопрос, — сказал Роман. — Верю настолько, насколько позволяют факты. Я не могу быть уверен.

— Я поясню свой вопрос, — Анжелика вновь отхлебнула кофе, вновь звякнула чашкой. — Речь идет о том, доверяешь ли ты мне. В противном случае наши отношения не имеют смысла. Это очень важный вопрос.

Роман не был готов к такому разговору, она застала его врасплох. Ему пришлось мобилизовать все свои силы, чтобы быть правдивым.

— Я понял, — сказал он после паузы. — Я отвечу: я буду верить тебе, если факты не будут напрямую свидетельствовать об обратном. Я очень хочу верить тебе.

— Хорошо, — Анжелика улыбнулась коротко. — Тогда еще один вопрос. Вот мы с тобой сняли квартиру…

— Да.

— Ну и? — она резко крутанула чашку вместе с блюдцем, бежевое облачко пены колыхнулось и поплыло по кругу. — Иногда меня посещает мысль, а нужно ли было вообще ее снимать? Все равно мы фактически не ночуем там.

Нужно было как-то сказать ей это мягче… про пустоту и холод… Роман напрягся, соображая.

— Анжелика, понимаешь, у меня сейчас очень тяжело с деньгами. Я очень много работаю, но денег все равно нет. Я не хочу брать из уже отложенных. Я хочу купить машину весной.

— Я понимаю, — скептически улыбнулась Анжелика.

— В квартире многого нет, — продолжал Роман. — Нужны подушки, посуда, нормальная кровать, в конце концов. Сейчас у меня нет денег, чтобы купить это. Я не могу спать в таких условиях. Ты, может быть, нормально это переносишь, а я нет. Я привык к комфорту.

— Я тоже привыкла к комфорту, — сказала Анжелика. — Но я легко могу отказаться от многого.

— А я вот не могу спать головой на мыши, — заявил Роман.

— Я хотела спросить: мы когда-то будем ночевать в этой квартире вдвоем? — спросила Анжелика прямо.

— Да, — сказал Роман. — Тогда, когда я все устрою там так, чтобы мне нравилось.

— Понятно, — она отодвинула от себя чашку, встала, улыбнулась, потянулась за пальто. — That’s all. Это все, что я хотела услышать. Спасибо.

Роман вдруг понял, что все еще любит ее — такую. Вот такую — уверенную в себе, отстраненную от него, надменную, высокомерно улыбающуюся… готовую в любой момент приласкать или оттолкнуть…

— Я хотел бы быть с тобой всегда, — сказал Роман. — До конца жизни. Чтобы ты была где-то рядом.

— Я не спрашивала, но спасибо, что сказал, — произнесла Анжелика.

— Я очень боюсь испортить тебе жизнь, — признался Роман.

— Да что ты! Даже если ты захочешь, тебе это вряд ли удастся.

— В итоге, наверно, я испорчу жизнь и тебе, и Катерине, — вздохнул Роман.

— О чем ты?

— Я до сих пор не знаю, как мне быть. Я не могу выбирать между вами. Я хочу быть с обеими.

— И не надо ничего выбирать, — сказала Анжелика уверенно. — Мы же никак не пересекаемся в твоей жизни.

— Выходит, что пересекаетесь. Понимаешь, у нее в глазах такой страх. Она сама выросла без отца…

— Я тоже выросла без отца, и что из этого? — спросила Анжелика холодно.

— Она очень боится, что то же самое случится с нашим сыном. У меня самого была полноценная семья. В провинции гораздо меньше неполных семей, чем здесь, в Питере. Когда я узнал, что Катин отец оставил их с мамой, я считал его последним ублюдком.

— У тебя очень примитивный взгляд на вещи, — скептически заметила Анжелика.

— А ты… — Роман запнулся и отвел глаза, — ты не боишься, что твой ребенок вырастет без отца?

— Который ребенок? — подняла брови Анжелика. — У меня их вроде уже как почти двое. — Сделала паузу, посмотрела в окно, в который раз за сегодня пожала плечами. — Я привыкла относиться к жизни легко.

«Я заметил», — хотел сказать Роман. Но промолчал.

* * *

Они сидели в машине около Анжеликиного дома, и Анжелика опять тянула время. Это становилось обычаем, ей так хорошо удавалось это. Она вела длинные, изматывающие разговоры, она цеплялась к словам… Она умела удержать Романа намного дольше, чем он рассчитывал. Чтобы попасть домой вовремя, ему нужно было начинать провожать Анжелику часа за два до конечного срока — иначе ненароком сказанная его фраза повергала их обоих в состояние тягуче бесконечной беседы. И беседы эти были все об одном и том же.

— Анжелика, я должен ехать, — сказал Роман, прерывая очередной ее монолог. — Я обещал сегодня быть рано.

— И что?

— Я привык выполнять свои обещания.

Она капризно поиграла бровями — подняла их вверх, опять опустила. Из-за надвигающейся темноты эмоции менее ярко отражались на ее лице.